Лесли Чартерис - Пикник на Тенерифе [Пикник на Тенерифе. Король нищих. Святой в Голливуде. Бешеные деньги. Шантаж. Земля обетованная. Принцип Монте-Карло]

— А они мне больше нравятся, — неторопливо ответил Святой. — Вы же меня знаете, Клод, — никогда я не любил обычных вещей, всегда верил в ручное производство.

— Хорошо, что я все видел, — заметил инспектор, — иначе вам, с вашей репутацией, очень бы не повезло, попадись вы с фальшивыми деньгами. — Лоб его собрался морщинами. — Да, не надо было мне спешить, — искренне добавил он.

Святой криво усмехнулся.

— Вижу, у вас ко мне весьма дружеские чувства, — любезно заметил он. — Тогда почему бы не отдать деньги обратно? Еще не поздно…

— Сейчас у меня другие заботы. — Тиль расправил плечи, лицо его налилось самодовольством. — Если у меня будут еще вопросы, я знаю, где тебя найти. — Он круто повернулся и направился к дверям клуба. Следом зашагали стоявшие вокруг полицейские. Несколько секунд детективы выждали у двери, а потом без суеты проникли внутрь. На улице наступила тишина, в которой слышен был только шум дождя.

Не отрывая от двери взгляда, Саймон докурил сигарету и раздавил окурок. Вечер предоставил Саймону достаточную пищу для размышлений. Он отдал двадцать шиллингов чистого серебра за фальшивый фунт, который у него конфисковали; и еще он вспомнил лицо девушки и тень страха в ее карих глазах. Но тогда он еще не знал, что будет делать.

За его спиной задребезжал и зафыркал мотор. Саймон обернулся. Успевший застегнуть все пуговицы водитель устраивался в свою машину.

— Это не твое такси, братец? — спросил Святой.

— Мое, шеф, — ответил тот. — А вы что, хотите купить?

— Вот именно.

Таксист разинул рот, как рыба, вытащенная на берег, — и более умные люди становятся в тупик, когда их шутки воспринимают буквально.

— Что-что? — Сомнению в его голосе не было предела.

— Я покупаю вашу машину, — пояснил Святой. — Хочу создать музей. Называйте цену.

— Пятьсот фунтов, и машина ваша, — заломил владелец, рассчитывая на продолжение шутки.

Святой извлек из бумажника пять хрустящих банкнот. Совершенно ошалевший шофер вылез из кабины и оперся на ржавое крыло.

— А вы меня не дурите? — спросил он.

Саймон сунул деньги ему в руку.

— Пиджак и фуражку за пятерку не отдадите?

— Да чтоб я провалился, — завопил шофер, поспешно расстегивая пуговицы. — За половину отдам вместе с рубашкой и брюками!

Святой с улыбкой наблюдал, как таксист, довольный, удирает в темноту, но тут ошеломленный Хоппи Юниац вскричал:

— Что это за шуточки, босс?

— Поживешь — увидишь, — ответил Саймон, очнувшись от размышлений. Он уже натягивал шоферскую куртку и заматывал шею шарфом. На улице никого не было. Сняв шляпу, он сунул ее Хоппи и нахлобучил фуражку, сверкнув в свете фонаря улыбкой, означавшей — чего на свете не бывает!

— Ты вне игры, — сказал Святой. — Для тебя есть другое дело. Запомни адрес: Челси, Эббот-Ярд, двадцать шесть. Возьми такси — только не это. Устраивайся там, как дома. В шкафу бутылка виски, вот тебе ключ. Устроим вечеринку…

— Ладно, босс, — мрачно буркнул Юниац.

Взяв ключ и сунув его в карман, он зашагал в сторону Пиккадилли. Ничего он так и не понял, но некоторые слова, сложившись у него в голове, установили нужный курс. Его мозг мог управлять такими простейшими действиями, как сон, еда и стрельба, но для дедуктивных рассуждений приспособлен не был. Однако по пути наименьшего сопротивления он двигаться не возражал: если Святой велел ему отправляться в Челси, и там ждала бутылка виски — так тому и быть.

Юниац не оглядывался, поэтому не видел, как Святой уселся в музейный экспонат и повел его вверх по улице. Не видел он и всего остального…

Старший инспектор Тиль вышел из клуба и огляделся. Подняв руку, он остановил тащившееся по улице ветхое такси. Повернувшись к двоим задержанным, велел:

— Садитесь!

Тиль бдительно следил за задержанными. Дело прошло не так хорошо, как он рассчитывал, и даст их допрос хоть что-то, он пока не знал. Подождав, пока в машину заберется еще один детектив, Тиль сел сам и приказал водителю ехать в участок на Кэннон-Роу.

Тарахтя коробкой передач, такси тронулось. Тиль достал серебряные карманные часы и прикинул, сколько ему удастся поспать. Второй детектив грыз ногти. Молчали и оба задержанных — девушка, разменявшая фальшивый фунт стерлингов, и крикливо одетый брюнет с большим квадратным изумрудом в галстучной булавке. Тиль не смотрел на них, руки его спокойно лежали на коленях. Будет раскрыто дело сегодня, завтра или через год — какая разница? Он никогда не обращал внимания на время. В работе его было мало погонь и сенсаций, и заключалась она в том, чтоб ухватиться за ниточку и размотать ее до конца; потом заняться другой, пока в один прекрасный день не будет сплетена сеть, в которую попадется преступник. Если, конечно, это не Святой. При этой непрошеной мысли инспектор нахмурился. И тут такси, тащившееся на последнем дыхании, окончательно стало.

Тиль раздраженно поднял голову. Водитель, выйдя из машины, открыл капот. Они стояли на узкой улочке, которую инспектор не узнавал. Он высунулся из окна.

— Что случилось?

— Пока не знаю, — пробурчал водитель, копаясь в допотопном моторе.

Через несколько минут Тиль раздраженно бросил под чиненному:

— Попробуйте сориентироваться, где мы, Дарем. Не можем же мы здесь сидеть всю ночь.

Детектив вышел. Улочка оказалась еще более неприглядной, чем из машины. Сомненья не было — другое такси здесь не появится.

Подойдя к водителю, который, казалось, и не собирался вылезать из-под капота, детектив спросил:

— Где тут стоянка такси?

— Ближайшая — у вокзала Виктория, минут десять ходьбы. Погодите немного, может, сейчас поедем.

Он обошел машину и крутнул заводную ручку. Такси действительно вдруг поехало, да только сержант Дарем остался посреди дороги. С разинутым ртом он уставился на стремительно удалявшуюся машину. Впрочем, задние фонари не горели, и разглядеть номер он не успел. Впрочем, как сказал позднее инспектор Тиль, это все равно не имело никакого значения.

Но тогда инспектору было не до того. Полетев на задержанных и долго провозившись с ними, он забарабанил в перегородку, но без толку. Тогда он заорал в окошко шоферу:

— Дурак! Вы же оставили моего человека!

— Что? — переспросил водитель, не повернув головы.

— Вы оставили моего человека, идиот несчастный! — надрывался Тиль.

— Кого? — заорал в ответ шофер, круто поворачивая.

Тиль снова стал на ноги и просунул голову в окошко.

— Остановите машину! — во всю мочь крикнул он.

— Громче! Я глуховат стал. — Водитель заложил еще один вираж.

Тиль отчаянно вцепился в ручку, побагровев от натуга. Он просунулся в окошко и схватил водителя за шиворот.

— Стойте, я сказал! — Он теперь орал прямо в ухо. — Стойте, или я вам шею сверну!

— А чем вам моя шея не нравится? — сердито спросил водитель.

Страстно захотев сказать шоферу все, что он о нем думает, Тиль утратил бдительность — задержанный мужчина решил воспользоваться возможностью, и Тиль едва не получил по голове. Последовала короткая схватка. Взбешенный инспектор, пользуясь своим богатым опытом, тут же приковал мужчину наручниками к двери, а заодно зафиксировал и девушку. Остаток гнева он собрался обратить на водителя.

Такси уже замедляло ход. Набрав побольше воздуха, Тиль подбирал слова, чтобы стереть шофера с лица земли, но тут машина остановилась, и слова застряли у него в горле, — шофер упал на руль, уронил голову на руки, и его плечи затряслись. Тиль был ошеломлен — он принял это за рыдания.

— Эй, — неуверенно окликнул он.

Шофер не шевелился. Тиль забеспокоился. Может, он был неоправданно резок? Может, водитель действительно глуховат? Но он-то не нарочно!

— Эй, что с вами? — позвал он уже громче.

В ответ — все то же. Тиль оттянул ставший вдруг тесным воротник. Подобные случаи раньше ему не попадались. Что же делать? Он вдруг припомнил, что выводить женщин из истерики рекомендуют твердостью.

И Тиль заорал:

— Эй, вы, ну-ка прекратите!

Шофер не реагировал.

Инспектор покосился на задержанных: с их стороны ничто не угрожало. Но вот шоферу явно было плохо, а Тилю все-таки хотелось завершить свое дело. Поэтому он открыл дверь машины и вылез на тротуар.

И как только ботинки старшего инспектора Тиля коснулись асфальта, шофер тут же пришел в себя. Он надавил на газ, и такси к грохотом умчалось, оставив на дороге Тиля с разинутым ртом.

На Лауэ-Слоун-стрит Саймон Темплер вышел из машины и распахнул дверь салона. Брюнет с опаской посмотрел на него. Саймон решил, что здесь романтических перспектив ожидать не следует.

— Эй, брат, нам с тобой не по пути!